Вопрос, поставленный Венедиктовым ребром, остается главным для понимания сути происходящего: а, собственно, зачем? Уж легче понять, для чего козе баян, чем для чего АП этот цирк на колесах.
Так много слов было сказано «до», что уже просто обязан что-то сказать «после». Замечу, увиденное не превзошло ожиданий, но и не разочаровало. Где-то так мы себе все это и представляли. Это хороший признак — ситуация становится прогнозируемой, по крайней мере, на интуитивном уровне. Теперь надо подтянуть наше сознание до уровня нашего подсознания.
Владимир Пастухов
Но об этом уже многие сказали, поэтому я не столько о содержании, сколько о форме. И не просто о форме, а о гвардейской форме, точнее нацгвардейской. Если когда-нибудь кино о московских протестах дойдет до какого-нибудь фестиваля, приз жюри за лучшую работу художника по костюмам ему обеспечен. Если говорить исключительно об эстетике, то схожие эмоции последний раз я испытывал, когда смотрел, как Штирлиц по коридору идет на прием к Мюллеру в «Семнадцати мгновениях весны». Люди, которые заказывали дизайн экипировки Росгвардии" и ОМОНа, знали толк в извращениях.
По смешному совпадению меня пригласили комментировать московские протесты онлайн на «Би-би-си». Подъехав к центральному офису телекомпании, я обнаружил здание заблокированным беснующейся толпой британских наци — их лидера, оказывается, посадили на полгода за день до этого. Там было тысячи две вошедших в раж громил, которые словами и жестами демонстрировали, что именно они сделают с сотрудниками телекомпании, если до них доберутся. Между сторонами стояла жиденькая цепочка лондонских «Бобби», пузатых, добродушных в затрапезной форме и желтых жилетах. Разумеется, без оружия. Нас проводили окольными путями и запустили с заднего входа, как заговорщиков. На этом фоне первая же увиденная мною на «бибисишном» широком экране картинка из Москвы шокировала.
Фото: Андрей Золотов / МБХ медиа
Старая Москва с ее бордюрами и добродушным пластиковым зоопарком ушла в прошлое. Собянинская эстетика сменила гражданское платье на военный френч. Новая Москва оформлена в стилистике Лени Рифеншталь, и эту картинку уже не удастся затереть. Отныне Москва — это шеренги киборгов, сверкающих «хиповыми наколенниками», колонны блестящих на солнце скафандров, под стеклами которых угадываются «балаклавы», хищные стаи «черных птиц», клином врезающихся в толпу и уволакивающих свою жертву, и крик: «По коленям, по коленям…» Вряд ли это тот театр, о котором мечтал Собянин.
Почему это важно? Конечно, красота спасет мир. С Достоевским не поспоришь. Но она же его и доконает. Красота — как вода из русской сказки, бывает живой и мертвой. Красота сегодняшней Москвы — мертвая.
Фото: Андрей Золотов / МБХ медиа
Смысл этой акции устрашения и бесчисленного числа тех акций, которые за ней неизбежно последуют, в служении этому новому культу силы. Если цель поэзии — поэзия, то цель террора — террор. У него нет других «практических» целей. Это ритуал, который теперь будет повседневно исполняться новой российской религиозной сектой — «орденом силовиков». Как и всякий ритуал, он давно никак не связан с реальностью, у него нет понятного прикладного значения, у него есть только сакральное значение, и оно самодостаточно. Поэтому нет и не может здесь быть никаких «зачем» и «почему». По бронированному кочану.
Это насилие ради насилия, насилие как самоцель, насилие как заместительная терапия, вытесняющая страх из подсознания и компенсирующая его агрессией.
Это высшая и последняя стадия развития «диктатуры закона» — диктатура закона джунглей. То есть закона зоны.
Но зря они так, все-таки. Ведь, если верить Сталкеру: «Зона требует к себе уважения. Иначе она карает»…
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
«Этот лагерь называется Москва…»
Каких «черных птиц»? Это же человеческие многоножки.
Сила есть ума не надо? Победа за разумом.
Победа за разумом? Когда такое было, если разум не служил силе? Нет, этих так не свалить. Военные СССР хотя бы понимали, что стрелять в народ неправильно. Некоторые. Про хунты им рассказывали на политинформациях. А это же не военные, а силовые вертухаи. Их только другая сила свалит, а вот откуда она возьмется, и не будет ли она еще страшнее…
СКОТЫ об’явили ЛЮДЯМ войну.
Спасибо. Впервые — по крайней мере, в круге моего прочитанного — анализ ситуации дан не с политической или идеологической, а с точки зрения нравственно-эстетической. И результат не внушает оптимизма. Отточенное совершенство триумфа воли Рифеншталь завершился развалинами поверженного Берлина. Может, и крушение империи Советов начался с триумфа фильма Лионозовой о 17 мгновениях весны. Кто же (как вспомнить?) заметил впервые, что главным в фильме было восхищение совершенством чёрной формы тех спецслужб, в которых служил Штирлиц. Вспоминали в года перестройки, как тщательно шились эти мундиры. Значит, возрождение культа силы? И новый виток спирали перед неизбежным крушением?
Совершенно логичное продолжение истории. Ссадины и шишки, полученные от нынешних «космонавтов», несравнимы с массовым убийством людей правящим режимом 3 — 4 октября 1993
года, которое, в основном, было одобрено теми «либералами». Получите «обратку». Хотя, конечно, жаль невинных — «отцы ели кислый виноград, у детей оскомина».
Отличная зарисовка. К формуле «Этических разногласий» с режимом добавляем и «эстетические», которые имели диссиденты ещё в 60−70-е гг.
На этом пути у каждого свой путь борьбы, ибо за словом наступает действие называемое сопротивлением. Без него это слово неодухотворённое, а значит не способно оживить намеченное действие чтобы победить в этой нелёгкой борьбе.
Так это, в общем-то девиация, паталогия, движение в паранойю… Очевидно, что «вертикаль» очень боится, страшно боится.))) Вероятно им снятся по ночам Чаушеску, Каддафи, Карл, Николай, Людовик…
«Товарищ генерал,
я вам докладываю
не по службе,
а по понятиям.
Товарищ генерал,
работа
адовая
сделана
и делается,
без дипломатии:
молотим дубинками
стаи бандерлогов, —
получаем за это
боевые ордена.
Но всё равно еще
много
ох, как много
разной оппозиции,
и прочего г… на.
Устаёшь их метелить,
и в них вгрызаться, —
многие из них —
отбились от рук.
Как же еще много
разных мерзавцев
ходят
по нашей земле
и вокруг.
Нету
им ни числа,
ни кликухи,
их целые армии
в своих берлогах:
дети,
старики,
старухи,
студентки,
малолетки
и прочие бандерлоги.
Гордо ходят
российские трутни, —
пособия и пенсии
получают дармовые…
Но мы их
всех,
конечно, скрутим, —
вот такие у нас взгляды
передовые…"